Блог фестиваля!

ОТКРЫТИЕ ФЕСТИВАЛЯ

 АВТОР:Анастасия Казьмина, студентка IV курса, ГИТИС
25 февраля на пресс-конференции в Ярославском ТЮЗе открылся Второй Международный театральный фестиваль им. В. С. Розова. Поприветствовать участников и рассказать о насыщенных и интересных планах на фестивальную неделю пришли: главный режиссёр Ярославского ТЮЗа Игорь Ларин, проректор по научной и творческой работе Ярославского государственного театрального института Ирина Азеева, директор Ярославского ТЮЗа Наталия Прокина, заместитель директора департамента культуры Ярославской области Юлия Серова, актриса, режиссёр и педагог, дочь драматурга В. С. Розова Татьяна Розова, заслуженный артист России Борис Галкин и директор «Театра равных» г. Воронеж Валерия Маламура.
На конференции много говорили о том, как Розов ценил открытый, честный диалог, дискуссию, поэтому в программе по мимо ежедневных спектаклей появились творческие встречи. Атмосфера фестиваля созвучна особому интересу В. С. Розова к молодёжи. Символично и то, что ТЮЗ, основанный драматургом в 1984 году, открылся именно в феврале пьесой «Вечно живые». Спектакль по этой пьесе на фестивале сыграет Донецкий Республиканский Академический ТЮЗ. Валерия Маламура поделилась тем, как неожиданно было приглашение воронежского «Театра равных» в основную профессиональную программу фестиваля.
Череду творческих встреч на фестивале им. В. С. Розова начал заслуженный артист России Борис Сергеевич Галкин. Из судьбы актёра, работавшего и в театре Сатиры, и в театре им. Моссовета с Ю. Завадским, и театре на Таганке с Ю. Любимовым, вырастает образ эпохи, советского театра. Борис Сергеевич говорил о том, как совмещается в актёре трагедийное, романтическое и характерное, о том, как мало осталось артистов, умеющих играть комедию. Сильное впечатление производят его рассказы о репетициях с Любимовым, о роли Хлопуши и сокрушительной энергии труппы театра на Таганке. Борис Сергеевич рассказывал о своих работах в Московском Губернском театре вместе с С. Безруковым и о постановке «Весёлый солдат», где он играет писателя В. Астафьева. Спектакль можно будет увидеть в Ярославле 26 февраля.

Не обожженные цинизмом (ТЕАТР РАВНЫХ г.Воронеж)

Автор:Евгения Ноздрачева студентка II курса, ГИТИС

Обожженное цинизмом сегодня с трудом находит способы ставить патетичные пьесы Розова, но почему-то все чаще именно к ним обращается. “Театр Равных” выбивается из ряда ищущих подход к драматургу, будто бы вовсе не заметив сложности в поиске особенной интонации. Инклюзивный театр из Воронежа удивительным образом делает наивные фразы жизнеспособными и убедительными, а идеалы высокими и настоящими, а не надуманными.

На сцене - комната, где собирается на обед или за чаем большое семейство, которое на самом деле уже никогда не соберется. И все же каждый хочет вернуть те дни большой семьи, что-то нежное из детства. Они не хотят расставаться с предчувствием нового дня, новой жизни. Но новая жизнь уже пришла. Все выросли, им тесно в большой квартире, все обедают отдельно. В этих бытовых мелочах, подмеченных режиссером и тонко проявленных актерами, наиболее точно раскрывается “В поисках радости” Розова.

Пылкий и смешной подросток всерьез рассуждая о своих премилых любовных метаниях между двумя девочками не станет исключительно комическим персонажем. Драматическое непринятия жены старшего брата будет выточено резким темным силуэтом с занесенной над новой мебелью шашкой, Эта мебель становится той самой мощной метафорой материализма, который стал причиной раскола и непонимания в семье. Олег способен увидеть целый мир в аквариуме, а для Лены, жены Федора, это всего лишь рыбки и ничего больше. Этот же аквариум станет важным знаком дружбы Олега и Геннадия. Сначала картинным жестом Олег не примет подарок друга, а в финале, уважительно приняв жест раскаяния, торжественно поставит аквариум в центр стола. Отец Геннадия - потешный и одновременно жуткий мужчина. Забавное оканье и комическая неповоротливость не единственные яркие характеристики. Как только Иван Никитич появлялся в квартире, он занимал собой все пространство, подавлял всех. В первую очередь собственного сына.

Ленинградская симфония

Автор :Елизавета Исаева, студентка II курса, ГИТИС

Сегодня, в первый день Международного театрального фестиваля им. В. С. Розова, состоялась творческая встреча с главным режиссером Ярославского ТЮЗа Игорем Николаевичем Лариным и показ его спектакля "Ленинградская симфония".

В ходе беседы Игорь Николаевич рассказал о своем взгляде на документальный театр и общую театральную ситуацию в России и в Ярославле в частности.

Режиссер сказал, что документальный театр привлекает людей тем, что он ничего не придумывает: актеру достаточно пожить некоторое время в соответствующей среде, и он сможет говорить языком "и школьника, и проститутки, и гея". Но документ - не предмет театра, и поэтому часто документальные театры стремятся к сиюминутной актуальности. "Новость из интернета вписываем в спектакль по Островскому, - документальный театр сию секунду превращает это в театральную ткань". Получается "эффект скандальности, эффект отторжения максимальный, но и какая-то манкость в этом есть". Вербатим, по мнению Игоря Николаевича, - это своеобразный "клуб анонимных алкоголиков" - в нем люди просто рассказывают о своих проблемах, и он не стремится к сюжетности. "Цель театра это театр. Если мы исключаем театральность, погружаем театр в быт, мы лишаем его всего того, чем он ценен."

После того, как рухнула Советская империя, по мнению Игоря Николаевича, наступила "эпоха варваров", которая в культуре выражается в копировании западных образцов без попыток создать свои собственные и в слепом следовании воле публики, которой нужны только развлечения. В этих условиях театр становится рудиментом. Волковский театр, например, по словам Игоря Николаевича, ушел в авангард, из-за чего от него отвернулось старшее поколение. Туда ходят теперь только студенты, так как их там развлекают, а интерес авангардному, провокационному театру - признак низкой культуры. Сегодня российский театр - прежде всего самовыражение режиссера, театр интерпретации, - сетует Игорь Николаевич, - а режиссеров зачастую не интересует ни материал, ни история его постановок, ни актерская игра.

Говоря о своем спектакле "Ленинградская симфония", Игорь Николаевич сообщил, что решил обратиться к документальному театру, когда впервые всерьез поговорил о войне со своей мамой, которая пережила блокаду. Он собрал очень много материала, "перевел его в литературу", хотел сделать моноспектакль, придумывал себе образ "то Пьеро, то совершенно будничного персонажа", - но с этим материалом совсем не знал, как быть: "Думал сделать, как покойный руководитель Док-овского театра, но не знал, возможно ли это с такой темой". Параллельно с этой частью подготовки Игорь Николаевич читал письма тех лет, в том числе письма своей мамы, вставлял в документальный текст произведения Ольги Берггольц.

Когда Игорь Николаевич сделал этот спектакль, на него пригласили несколько блокадниц. "Для них это, конечно, было ужасно, спектакль очень тяжелый, они мучились безумно - подлинность документа совпадает с их жизнью". По словам Игоря Николаевича, эта тема существует только для тех, кто о ней не знает - в этом главный парадокс документального театра.

Кроме документа, спектакль Ярославского ТЮЗа полон драматических, игровых сцен, сюжетных элементов, документальных кинохроник и музыки Шостаковича. "Моя личная судьба такую документальность никогда не встречала," - признается режиссер. Зачастую, по его словам, подлинность документа входит в конфликт с театральностью, игровая природа актера порождает фальшь в чтении текста документа. Ярославский ТЮЗ в своем спектакле сумел избежать этого конфликта.

И действительно, в "Ленинградской симфонии" документ и театр не вступают в противоборство, в центре зрительского внимания оказывается именно документ: страшные кадры блокадных кинохроник, разрушенных домов, измученных людей, самолетных атак - не сходят с огромного экрана над сценой. Голос пожилой женщины-очевидца этих ужасов - рассказывает о смертях родных и соседей, о продовольственных карточках и похищениях детей. Щелкающий метроном и Симфония №7 Д. Шостаковича дополняют тяжелую, гнетущую атмосферу спектакля. Сцена часто бывает совсем пуста, актеры мало взаимодействуют с документами, лишь иногда читают стихи, листовки и письма, рассказывают хронологию военных событий и как бы разыгрывают жизнь той самой семьи, речь о которой идет в документальном материале. Несмотря на весь ужас событий, в финале всех ждет облегчение: гром салюта в честь снятия блокады и восторженные крики выживших.

Жажда добра

Автор: Анастасия Казьмина, студентка IV курса , ГИТИС

         Этими словами заканчивается спектакль Московского Губернского театра «Весёлый солдат» по повести В. Астафьева, художественный руководитель постановки С. Безруков. Автор инсценировки и исполнитель роли самого писателя Б. Галкин, действительно, сквозь боль и страх военных лет играет человека, истосковавшегося по свету, доброте и правде. Правда о Великой Отечественной Войне, о погибших рядовых, бездействии и глупости командующих, о несправедливых судьбах ветеранов даже сегодня выделяется на фоне парадных праздников и выступлений.

         Сценография Екатерины Малининой трансформируется и в маленький дом пожилого военного, и в санитарный поезд, и в деревенскую избу, и в окопы. На огромном экране периодически показывают военную хронику, которая несколько разрушает целостность спектакля, не совпадает с подробной, реалистичной стилистикой. Однако, мощно срабатывает экран, превращаясь в кирпичную стену расстрела, на фоне которой появляются падающие силуэты солдат.

         Спектакль построен, как воспоминания В. Астафьева, детальный, точный быт его квартиры настраивает зрителей на честный разговор.   Б. Галкин нетерпеливо разрезает ножом конверт с письмом, медленно и сосредоточенно заваривает чай и резко, нервно отрывает бумажный календарь, сокращающий его жизнь с каждым днём. Словно окно в прошлое распахиваются деревянные ворота декорации и выпускают на волю события военных лет. Тревожная, напряжённая атмосфера разрушается пафосными массовыми сценами, нарочитыми взрывами и выстрелами. Самые точные моменты спектакля – это с вниманием и тихой печалью реконструированные эпизоды вне передовой, разговоры и чувства.

         Виктор (Илья Малаков) встречается в санитарном поезде с медсестрой Анечкой (Ирина Токмакова). Трогательно и нежно придумана сцена неудавшейся любви двух молодых, нелепых людей, ещё не знающих ничего о взрослой жизни. Виктор и Анечка неловко раскачиваются в такт трясущемуся поезду, боясь каждого прикосновения. Бережно, словно это самый ответственный момент в её жизни, медсестра окунает руку в таз с водой, чтобы умыть раненого солдата.

         Жёстко и ярко изображён офицер из Смерша, нажившийся на военных трофеях, он развешивает одежду на людях, словно на бездушных вешалках, словно и погибших в войне так много, потому что командующим солдаты казались неживыми, не людьми.

         Призраки прошлого постоянно всплывают в сознании Астафьева – Бориса Галкина, он оказывается посреди своих молодых товарищей в санитарном поезде и отчаянно хватается за голову от осознания происходящего. В финале – последнее воспоминание Астафьева, убитый немец. Герою кажется, что вместо выстрела он даёт фашисту выпить воды, пытаясь утолить и собственную жажду добра.

Живая жизнь драматургии

Автор:  Евгения Ноздрачева , II курс, ГИТИС

Встреча на фестивале с театральным критиком и педагогом Павлом Рудневым раскрыла личность Виктора Сергеевича Розова, а так же развернула историю послевоенной и ранней постсоветской драматургии в целом. Эволюции драматургии этого периода и последующее ее развитие вплоть до сегодняшнего дня посвящена книга Павла Андреевича - “Драма памяти”, которую можно было приобрести на встрече с автором.

Основой рассказа о драматургии стала мысль о метасюжете, ее изменении во времени. Преемственность драматургов, осмысление меняющейся жизни и места человека в ней - неделимый процесс, который создает общий драматургический план. В этой системе нет положения “учитель-ученик”, есть только начало там, где закончил другой. Это принцип преемственности культуры.

Первой фигурой, к которой обратился Павел Андреевич, стал именно Виктор Сергеевич Розов, ему посвящена и первая глава книги. Важная черта розовской драматургии - ее интонация. Отчаяние после Второй Мировой Войны, уничтожительное недоверие старшего поколения к молодым. Розов выступил защитником своих “розовских мальчиков”, которых “поколение победителей” считает менее существенными. Мемуары Розова - камертон не только его жизни, но и окружающей действительности в целом. Солдат, человек войны не может не уважать смерть, но, видя ее так много, привыкает и уже н воспринимает так остро. Реакция на этот кризис - любовь к жизни, радость, которая заполняет собой все. В каждой пьесе Розова звучит жизнеутверждающий мотив. Поколение угнетенных обретает влиятельность в героях Розова. Война заставила старшее поколение быть меркантильным, а младшие не могут вернуть долг, когда возможности быть героем нет. Тогда героизм проявляется в бытовых вещах. Так кульминацией “В поисках радости” становится занесенная над новой мебелью отцовская шашка.Театр восстанавливает веру в человека, в нового человека. Важно победить войну в себе. У человека мира нет возможности однозначно судить человека войны, это невозможно для моральной оценки.

В “Тане” Арбузова звучит ответ сегодняшнему феминизму в образе женщины, которая меняет себя и свою житейскую позицию в советской действительности. Женщина не может быть только социальным существом. Человек достиг комфорта после войны. Мысль Арбузова состоит в том, что любое благополучие беременно катастрофой. Парадокс состоит в том, что идея Арбузова будет переосмыслена другими драматургами. “Пять вечеров” Володина - анти-”Таня”. В вечернее время ты ничего никому не должен, можешь быть собой, быть со своими близкими, а днем ты - социальное существо.

Производственные пьесы, производственная драматургия вскрыли несоответствие реальности плану, пропасть между статистикой и жизнью.

Новый герой Вампилова и Володина - слабый человек, который не боится признаться в своем фиаско. В “Старшем сыне” разоблачение интриги не важно, важным оказывается общий взгляд героев на мир.

В пьесах Славкина осмысляется идея как быть не вовлеченным, как найти необходимую нейтральность. Оппозиция не важна, нужно искать игру в жизни, чтобы не бояться проиграть.

Петрушевская - революция в драматургии. В ее пьесах мало поступков, важнее речь и язык. Он становится действенным и конфликтным. Драматург изучает шум улиц, чтобы уловить мерцательность и разорванность жизни.

Объемный разговор оставил неохваченным последующий период драматургии и создает повод.

"Ничего!.. Пусть поищет!.."

Автор:Елизавета Исаева, II курс , ГИТИС

Вчера, 26 февраля, во второй день Международного театрального фестиваля им. В. С. Розова, прошел показ спектакля "В добрый час" Омского драматического театра "Галерка".

На сцене - декорация милой, опрятной квартиры, в которой каждая деталь, каждая пепельница, пусть даже не используемая по назначению, каждая ваза с цветами, - на своем месте. Это маленькое королевство Анастасии Ефремовны (Валентина Киселева) - типичной советской матери, стремящейся создать в своем доме абсолютный, идеальный уют и порядок, оградить этим уютом свой семейный мирок от окружающего мира, большого и страшного, - рефлекс, выработавшийся у многих людей, особенно женщин, после войны. Этот домашний мир настолько идеален и красив, что в нем тесно, неуютно оказывается и детям Авериных, и племяннику, - сталкивается то самое розовское желание живой жизни у молодых и желание покоя - у взрослых. Этот конфликт вскрывает приехавший внезапно Алеша (Дмитрий Цепкин), племянник, - целеустремленный юноша с большими, честными, голубыми глазами, не надеящийся ни на какое чудо, ни на какую протекцию при поступлении в институт, а честно делающий то, что должен. Ему чудно, что он и его друзья, приехавшие из Иркутска за своей мечтой, трудятся, а москвичам все двери открываются без боя, при том, что им того не надо. Чистота и честность Алеши к финалу меняют всех героев, и прежде всего младшего сына Авериных Андрея (Егор Витько), который не только отказывается нести в институт записку с просьбой за него от влиятельного лица, но и сам не идет сдавать, не желая занять чье-то место, и - уезжает за счастьем в Иркутск. Параллельно с главными героями раскрываются и другие персонажи, очищаются от навязчивых идей и предрассудков, мешающих им жить и главное - слышать друг друга. Не ломается характер лишь одного героя - отца семейства, П. И. Аверина. Павел Кондрашин играет эту второстепенную, особенно в системе координат Розова, роль - настолько живо, тонко и узнаваемо, настолько чувствуется в его игре легкость - по-настоящему розовская, - что его финальная реплика: "Ничего!.. Пусть поищет!.." - звучит как отеческое наставление не только к персонажу-сыну, но и ко всем молодым актерам, занятым в этом спектакле. Надо поискать. Легкости и простоты. И - в добрый час!

Не стерпится, не слюбится

Автор Евгения Ноздрачева, студентка II курс

На основной сцене Ярославского ТЮЗа в третий день фестиваля Молодежный театр на Фонтанке представил спектакль “В день свадьбы” по пьесе Виктора Сергеевича Розова.

Энергия молодых, жизнь во всех ее проявлениях - это огоньки двух сигарет под откровенный разговор в полной темноте, и отчаянный твист на несостоявшейся свадьбе, и разноголосое “а я еду за туманом” на трех аккордах. Это нежность и чуткость, это верность слову и благородство, это любовь и дружба, которые не знают предательства.

Светает. Поселковый двор просыпается. Завтра - свадьба Нюры и Миши. Хлопоты и подготовка начинаются с первым криком петуха. Родители невесты суетливо составляют список покупок для завтрашнего стола. Спешат так, что едва не забывают одеться перед выходом. Это приятное волнение - их взрослая дочь выходит замуж! Сегодня обязательно будет “мужской” разговор с женихом - отцовский долг. Крепкое рукопожатие важнее слов. Ничего толком не сказано, но ритуал важен обоим.

Миша - надежный парень, с ним всегда будет спокойно. Не это ли счастье? У него тяжелая походка и задумчивый, печальный взгляд. Его волнение дребезжит металлом барабанной установки, когда он видит Клаву, девушку, с которой они не договорили когда-то, девушку, которую он любит. Чтобы прийти в себя Миша засовывает голову в бочку с водой, но это, конечно, не помогает. Сегодня можно поговорить в последний раз. Или - по-настоящему - в первый.

Сквозняк-парень Вася, друг Миши, с которым они вместе выросли в детдоме, помогает молодым людям побыть наедине и попробовать объясниться. Две красные точки сигарет быстро потерялись в полной темноте под сбивчивые фразы - никакие слова не могут быть сильнее и правильнее объятий. Но завтра начнется новая жизнь. Слово есть слово, завтра - свадьба.

Наивная и кроткая Нюра, которая неловко едва держалась в своих неудобных, но таких красивых свадебных туфельках, меняется, как только узнает о настоящих чувствах жениха. В твердом приказе Васе уйти звенит металл, с диким рыком и криком, что никому не отдаст Мишу, она в исступлении двигает стол, за которым завтра будет праздновать начало своей семейной жизни, жизни, в которую никто не сможет вмешаться. Ей никто не помешает, кроме нее самой. Разговор с Ритой - женой брата - о неправильной жизни в несчастливом браке без любви закончится протяжным женским трио “мы с тобой два берега…”, которое снова становится намного понятнее любых толков. Конечно, вовсе не из-за Риты Нюра падает в обморок на собственном празднике и выдыхает Мише, что отпускает его. Выдыхает и надежду на попытку изменить судьбу, придумать себе другую жизнь. И, оказывается, что никто не верил в новую семью, ни у кого нет удивления от исхода.

Нюра под любимую итальянскую песенку, которой по радио ее поздравил с днем свадьбы трудовой коллектив и так лихо она отплясывала, запирается в доме, чтобы сменить свое долгожданное свадебное платье на будничное. Она выходит на крыльцо, прощается со всеми - с собой тоже - и вешает сумку на старенький велосипед.

Надо быть честным со всеми и с собой. Надо начать все сначала. Надо жить а не терпеть.

В поисках радости

Автор Анастасия Казьмина, студентка  курса, ГИТИС

Невольно на фестивале им. В. С. Розова события, встречи ассоциируются с названиями, пьесами драматурга. Вот и 27 февраля разговор с ректором ВТУ им. М. С Щепкина Борисом Николаевичем Любимовым прошёл в поиске ответов на важные вопросы современного театрального искусства, решения проблем, актуальных в первую очередь для молодёжи.

Борис Николаевич Любимов и Сергей Викторович Розов вспоминали, как их родители жили в одном подъезде. В этом доме соседями были и Розов, и Арбузов, и Алёшин, они, мальчики впервые соприкасались с миром литературы и театра. 55 лет назад Борис Николаевич работал осветителем в театре «Современник» на премьере пьесы В. С. Розова «В день свадьбы».

Студенты ярославских институтов задавали гостю, волнующие их вопросы об искусстве. Борис Николаевич из своего личного опыта рассказывал, как важно при выборе репертуара иметь в виду всю ситуацию в театре, думать об артистах, зрителях, думать и о том, сможет ли новая премьера стать долгожителем и спустя много лет выглядеть так же качественно.

Татьяна Викторовна Розова предложила прекрасную тему для разговора – как сегодня угадать хорошую пьесу? Борис Николаевич сравнил чтение пьес со спортом, очень важна тренировка, начитанность, чтобы почувствовать настоящий талант, сценичность драматургии. Он всегда в первую очередь представляет, какие актёры могли бы сыграть этот текст, есть ли для них интересные роли, какой потенциал у пьесы. Борис Николаевич обратил внимание на то, что сейчас есть небольшой перекос в театре в сторону классики, современная драматургия слишком отделена от театрального процесса.

Борис Николаевич и Сергей Викторович Розов поговорили о дипломных спектаклях, не устарело ли подобное окончание театрального института. Борис Николаевич, сожалея о том, что художественные руководители редко сейчас приходят на дипломные спектакли, сказал, что всё же отрывки и отдельные показы никогда не заменят дипломный спектакль. Только полноценная постановка воспитывает индивидуальность студента, учит проживать роль от начала и до конца.

На встрече говорили и о драматургии В. С. Розова, о том, в чём современность его пьес. Борис Николаевич размышлял о том, как удивительно Розов умел выстроить роль, словно это музыкальная партитура, а для режиссёров и актёров – это до сих пор очень важно. Розов был ополченцем, ощутил весь ужас Великой Отечественной Войны, но в пьесах никогда не концентрировал на этом внимание и невероятно целомудренно писал об этой трагедии. Целомудренно и тонко Розов писал и о внутреннем строе души человека, к которому он всегда относился с любовью пониманием, не терпел только хамства. Розов обладал потрясающим благородным терпением, и именно этого сегодня так не хватает. Сергей Викторович добавил, что Розов сегодня актуален и тем, что вновь остро и болезненно звучит конфликт человека- функции и человека-творца.

В финале встречи Борис Николаевич говорил о том, что именно люди, родившиеся в конце двадцатого столетия сформируют наш век, станут известными людьми, как когда-то в конце XIX века появились на свет великие поэты, актёры, ведь «Талант- единственная новость, которая всегда нова» (Б. Пастернак).

Борис Николаевич добавил, что до сих пор чувствует, как Розов своей драматургией будто говорит каждому: «В поисках радости…Вы – вечно живые… В добрый час!»

В начале пути

Автор Елизавета Исаева, студентка II, ГИТИС

27 февраля, в третий день Международного театрального фестиваля им. В. С. Розова состоялся показ спектакля "В дороге" московского театра РАМТ.

Черная коробка малой сцены, по бокам - скамейки и деревянные силуэты, одетые в кепки, пиджаки, платки - костюмы и реквизит, за счет которого количество сценических персонажей во много раз превышает количество актеров, - и причудливые железные конструкции, заменяющие то чемодан, то кровать, то бревно, то целый завод. 

Вот человек стоит на на такой конструкции и держит над собой глобус, а вокруг снуют навстречу друг другу, подрезая, толкаясь или просто не глядя, люди - это площадь у Центрального телеграфа. А вот между суетящимися людьми стоит одинокая девушка - ждет кого-то. Он приходит, Володя, - советский Онегин, которого все обзывают стилягой (денди?), - одетый в джинсы - единственный, среди множества советских костюмов, - во всем разочарованный и ничего не ждущий. 

Хрестоматийная история об исправлении циника, утверждающего, что любви нет, - любовью, притом в дороге, в глуши, среди простых, природных людей и в простом труде. В этой пьесе соединяются совершенно современные характеры с фабулой почти сказочной, не имеющей (сегодня уж точно) никакой осязаемой связки с жизнью. И спектакль получился в этом духе: честная, оправданная, розовски-искренняя игра актеров, особенно Алексея Боброва (Володя) и Марии Туровой (Сима), - и абсолютная условность режиссерской застройки. Все, что окружает основную линию - двух путников, - создается подручными средствами, "на коленке", без какой бы то ни было попытки создать бытовую подробность. Бревна здесь пилят на ПФД, каблуки ломают, просто заменяя одну туфлю другой, звуки хлева и шумы завода создают голосовым подражанием и стуком-лязгом реквизита. Эта подчеркнутая театральность завораживает, за ней хочется следить, разглядывать то, как лихо актеры меняют образы и смыслы декораций, на ходу выстраивая дорогу влюбленных. В этом мерцании есть дух студенческого или студийного спектакля, но почему-то нет в нем той энергии, условность работает на рациональное восприятие, не воздействуя на эмоции зрителя, и вдруг - такая сентиментальная пьеса звучит несколько безжизненно. Конечно, сегодня ура-советскую реплику начальницы фабрики: "Тут люди будущее строят," - невозможно принять буквально, но художественный прием иронии здесь должен быть доведен до конца и как-то оправданн. Ведь именно живая энергия, эмоция, оправдывают все неровности и обуславливают качество спектакля, а не жесткий, механический рисунок. 

Но, несмотря на это, - спектакль Михаила Егорова - красивый и важный шаг к осмыслению драматургии Розова в контексте современности и современного театра в частности.

«Если б не было войны…»

Автор :Анастасия Казьмина , IV курс, ГИТИС

В последний день международного театрального фестиваля им. В. С. Розова постановка Донецкого Республиканского ТЮЗа пьесы «Вечно живые» оказалась кульминацией всех разговоров о том, как сегодня современно и интересно ставить драматургию В. С. Розова. Режиссёр Максим Жданович придумал масштабный, подробный спектакль, который затягивает, погружает внутрь этой истории с первых минут, и крылатые фразы «Если я честный, я должен…», «Нельзя жить прежней жизнью и веселиться, когда по нашей земле идет смерть.», вдруг, звучат легко, не пафосно, словно впервые.

Насыщенный военный быт, исторические костюмы, психологическая игра актёров взрываются красивыми, метафоричными сценами, и спектакль наполняется воздухом и свободой. Чёрным, хрупким силуэтом застывает бабушка Бориса-Светлана Ушакова, провожающая внука на войну, а торжественный марш «Прощание славянки» прерывается тревожными, мучительными мелодиями. Максим Жданович замечает яркие детали, как в характере мерзкого, меркантильного начальника филармонии Николая Николаевича в гротескном исполнении Вадима Басальгина, который незаметно уносит и свой портфель, и портфель Марка. За мужественными, правильными репликами героев Розова чувствуется отчётливое и сознательное нежелание никакой войны, звучит эта боль и в прекрасных работах Дмитрия Штепа, Анастасии Казиевой, Оксаны Плюха, Валерия Машошина и всего актёрского ансамбля. Режиссёр хорошо работает с пространством, мизансценами, как в эпизоде сокрушительного рассказа о подлости и обмане Марка. Обличитель- Николай Николаевич на возвышении, кривляясь, цедит свои фразы. Внизу же стоит настоящий, сильный и мудрый Фёдор Иванович Леонида Ландковского, принимающий эту правду, словно пули на войне. Сквозь безысходность прорываются вера и любовь в отчаянном беге-прощании уже мёртвого Бориса, он обнимает своих близких всё ускоряясь- ускоряясь и исчезая….

С каждой сценой растёт напряжение, однако, время от времени атмосфера, созданная режиссёром и артистами, рассеивается неточными музыкальными композициями, как парадный, ассоциирующийся с торжественными мероприятиями Первый концерт Чайковского, или песня «Солдатики», идущая сразу после мощного, впечатляющего финала.

Тем не менее, постановка Михаила Ждановича обладает редким качеством для современного театра – это романное повествование, ощущение большой жизни, пронёсшейся перед глазами, и в финале грустно отпускать актёров. Так же грустно заканчивать чтение серьёзной и захватывающей книги.

Уроки драматурга

Автор: Евгения Ноздрачева, II курс, ГИТИС

В канун завершения фестиваля прошла встреча с режиссером и педагогом Сергеем Розовым и театральным критиком Ольгой Игнатюк.

Сергей Викторович предложил аудитории диалог “вопрос-ответ”, а завершил свое выступление небольшим, но увлекательным актерским тренингом.

Ольга Троадиевна поделилась историей своего знакомства с семьей Розовых, а также рассказала об автобиографической книге Виктора Сергеевича “Удивление перед жизнью”.

Сергей Викторович под большим секретом поделился мыслью о том, что актеров не стоит допускать до режиссуры. Особенностью профессии режиссера является умение увлечь людей, сделать спектакль живым. Именно наличие живой энергии определяет качество спектакля, а не его жесткий, механический рисунок. В ответ на просьбу дать совет педагогу Сергей Викторович рассказал о сложности соблюдения баланса между удержанием внимания, обеспечением безопасности учеников и одновременным увличением предметом. Актеры попросили Сергея Викторовича дать советы для поступления - что не нужно делать на прослушивании. Ответ оказался простым: не стоит пытаться понравиться, надо быть собой и таким образом заинтересовать. Несмотря на то, что актерство - профессия подневольная, это творчество. Также студенты узнали, что в моменты выгорания актер иногда становится более интересен режиссеру и средств избежать кризисов в професси, а средства избежать кризиса нет, его надо только проживать. Актерское упражнение на внимание и концентрацию позволило на практике осознать, что малый круг внимания в человеке более действенен, но театр - искусство взаимодействия. Именно за уникальным обменом энергией зрители и приходят в театр.

Ольга Троадиевна рассказала, как чутко и доброжелательно отнесся Виктор Сергеевич к ней, аспирантке, защищающей диссертацию об Эфросе и Ефремове, и помог составить отзыв на работу, которая прочитал. Настоящей гордостью стало присутствие драматурга и на самой защите: “Под защитой самого Розова!”. Обаятельный, скромный Виктор Сергеевич удивлял своей открытой простотой. Прикоснуться к его личности и познакомиться ближе Ольга Троадиевна предложила через книгу, которую Розов составлял самостоятельно. В ней не только жизнеописание, но и история двадцатого века страны. В книге много советов для будущих драматургов: изучать или не изучать жизнь для творчества, как важно “ловить” мысль. Повествование в книге не линейно, Розов пишет про все сразу, потому чтение так увлекает. В книге, как и в самом Розове невозможно найти раздражительности и претензии к жизни и к миру в целом. Исключительно честный человек в своих пьесах отразил историю страны.

Мастерство и свобода

Автор: Анастасия Казьмина, IV курс , ГИТИС

В дипломном спектакле IV курса Ярославского Государственного театрального института по пьесе А. Копкова «Слон» ярко предстаёт быт послереволюционного колхоза – кожанки, красные рубашки под цвет знамени, выразительный говор. В постановке Олега Нагорничных есть и условное, поэтичное – маски из картин Малевича, протяжная песня о русской степи и назойливый хор девушек, вторящий репликам начальника колхоза. Пьеса Копкова – потенциально современный, интересный сегодня текст: проблема выбора и оппозиция свои/чужие, тема денег, воровства. Но режиссер выбирает иной путь, подробно восстанавливает диалект, стилизует костюмы и точно воспроизводит абсурдный сюжет «Слона». Не усложняя смыслов, не придумывая особенной концепции, режиссёр выигрывает в жанре дипломного спектакля, где особый и радостный успех-актерские работы.

Марфа Петровна Анастасии Климушкиной с огромными постоянно меняющимися глазами и бесконечным удивлением суетится вокруг своего мужа Гурьяна Мочалкина. Сергей Чураков тонко чувствует динамику персонажа, из непутёвого авантюриста он превращается в драматичную фигуру русского мужика, изобретательного, честного, но пьющего и несчастного словно Левша Лескова. Доморощенный революционер Митя в исполнении Ильи Беляева с опаской и недоумением посматривает на своих родственников, с учёными, но комичными и беспомощными интонациями разводит демагогию о мировой революции.

Актёры прекрасно работают в рисунке, придуманном режиссёром спектакля, однако, время от времени не хватает лёгкости, контраста. Хочется, чтобы иногда артисты ошибались в диалекте, чуть менее честно и старательно выделяли важные реплики, не стремились быть колоритными. «Слон» – это прекрасный актёрский ансамбль, блестящее владение мастерством, вокалом, пластикой, только пусть со временем появляются импровизация, бесстрашие и свобода.

Сквозь время

Автор: Евгения Ноздрачева , II курс ГИТИС

На фестивале имени Розова Старооскольский театр для детей и молодежи представил спектакль “Капли”, который оказался машиной времени и перенес в 1982 год.

На экране транслируется видеозапись встречи с Розовым, в которую вмонтированы вопросы молодых людей из “зала”. Вот они - сидят перед нами и, одновременно, будто бы в 1982 году внимают рассказу драматурга. Розов отвечает на вопросы о своей новой пьесе “Несколько капель”, оценивает отрывки, которые показывают молодые актеры. Такой режиссерский прием стал отличным способом обойти вопрос актуальности пьесы, состоящей из трех зацементированных в советскую эпоху историй. Сегодня представить маленького “царька”-швейцара на фейс-контроле, который решает кто пройдет, а кто - нет, можно, но едва ли в основе конфликта рабочего завода и начальника можно обнаружить совестливость. Доски почета заменены разницей в зарплатах и, конечно, скандал на производстве сегодня звучит совсем с другой позицией силы, сомнительно, что работник может манипулировать руководителем. Значение труда и его уникальность изменились. Шестиклассница-боец за права отца перед его начальником почти не представляется без школьного фартука и пионерского галстука. Так, режиссерским решением стало сделать спектакль-экспонат, художественное воплощение живого момента появления такой драматургии.

Важно отметить, что актеры моментально перевоплощаются из актеров-зрителей, задающих драматургу вопросы, в актеров-актеров, показывающих Розову свои отрывки. При этом отрывки не выглядят неуверенными студенческими работами, это полноценные сцены с точно подмеченными деталями. Руки швейцара, который чинит каблук женской туфли, неспешно и уверенно, почти машинально - с мастерством - выполняют каждое новое движение. Девочка-пионерка войдет в дверь папиного начальника робко, застенчиво, но решительно. Скандал набирает обороты только в процессе разговора, сначала ребенок не осознает, что произойдет уже через несколько минут. Точно выбраны интонации баланса помощницы руководителя, который собирается вынести выговор рабочему. Женщине необходимо избежать любых проблем и разладов в коллективе - как ловкий укротитель она подбирает и слова, и тон.

Мощное присутствие второй реальности, перенос в другую точку на временной оси отразился на лицах актеров, слушающих Виктора Сергеевича, который обращался к ним. И в этот самый момент оказывается абсолютно неважным, из какого года звучит его голос, потому что разговор о личности человека, о его значении, о важности достоинства и таких простых вещей как доверие, взаимопомощь и умение друг друга слышать - вне времени и вне обстоятельств и примет эпохи. В этот самый момент спираль времени выгибается так, что 1982 год становится 2019.